История банка Траст. Откуда растут корни. Банк «Траст»: «крепкий орешек» и молот судьбы Оао национальный банк траст

Дитя банкротства «Менатепа»

История банка «Траст» началась в далеком 1995 году. Московский банк «Менатеп», подконтрольный главе нефтяной компании «Юкос» Михаилу Ходорковскому, открыл в Санкт-Петербурге свою «дочку». Сама материнская структура впоследствии не пережила кризис 1998 года: лицензию у «Менатепа» отозвали в мае 1999-го, в сентябре кредитная организация была признана банкротом. Кредиторам банк задолжал около 40 млрд рублей.

После этого часть активов банка была переведена в две другие финансовые организации, подконтрольные Ходорковскому: «Менатеп Санкт-Петербург» и Доверительный инвестиционный банк (ДИБ). Первый банк получил филиальную сеть и карточный бизнес банка, ДИБ – большую часть финансовых потоков «Юкоса».

«Я вошел в «Менатеп» как горячий нож в масло»

Говорят, Ходорковский такого перспективного сотрудника заприметил сразу

В 1994 году, задолго до краха, в банк «Менатеп» пришел устраиваться на работу Илья Юров – выпускник Московского авиационного института, успевший поработать в крупнейшей инвестиционной компании Франции Compagnie Parisienne de Reescompte (CPR). Наниматься в банк Ходорковского он пришел, прочитав объявление в газете. И, говорят, Ходорковский такого перспективного сотрудника заприметил сразу. «Вы даже не предполагаете степень той финансовой безграмотности. Человек, который просто говорил по-английски, уже мог делать карьеру, – рассказывал Юров. – Я вошел в «Менатеп» как горячий нож в масло», – вспоминает он.

Юров работал экономистом отдела маркетинга, а через год стал начальником аналитического отдела. Со второго месяца работы Юров готовил аналитические отчеты лично для Ходорковского. В 1999 году Ходорковский предложил Юрову возглавить ДИБ. Юров тогда как раз вынашивал идею создать инвестиционный банк на выжженном кризисом финансовом рынке, и владелец банка этот план одобрил.

На «Траст» приходилось более 10% рынка корпоративных бондов

Вскоре ДИБ был переименован в Инвестиционный банк «Траст». Дела шли сверхуспешно: в 2002–2003 годах банк был первым в списке андеррайтеров облигаций по версии Cbonds. На «Траст» приходилось более 10% рынка корпоративных бондов, а среди его клиентов в те времена были крупнейшие компании: МГТС, «Русал», «МегаФон», правительства Московской области, Москвы и Якутии.

К 2001 году менеджеры банка стали партнерами акционеров «Юкоса», выкупив у группы «Менатеп» 30% «Траста».

Либо продать, либо что-то предпринять

В 2002 году в России начался потребительский бум, и банкиры стали понимать, что кредитование населения начнет расти. В принципе, у группы «Менатеп» было все, чтобы начать работу на рынке потребительского кредитования. У банка «Менатеп Санкт-Петербург» было 48 отделений и доступ к дешевым ресурсам. Юров предлагал эту идею Ходорковскому, но тот сомневался: просчитать риски тогда, на формирующемся рынке розничного кредитования, было сложно. Переговоры тянулись долго и завершились сами собой летом 2003 года. Тогда был арестован один из основных владельцев группы «Менатеп» Платон Лебедев. Группе стало совсем не до розничного банковского бизнеса.

Весь 2003 и 2004 годы сотрудников банка вызывали на допросы

ИБ «Траст» тоже не поздоровилось: весь 2003 и 2004 годы сотрудников банка вызывали на допросы. Тем временем банк покидали клиенты. Перед Юровым встала дилемма: либо продать свои 30% в ИБ «Траст», либо попытаться что-то предпринять.

Времени, потраченного на «Траст», Юрову было жаль. А молодость и амбиции позволяли считать, что нет проблем, которые нельзя решить. Появилась идея достать где-то деньги и выкупить 70% в ИБ «Траст» и 100% банка «Менатеп Санкт-Петербург». «Мы знали многих инвестбанкиров на Западе. С нами связались друзья – достаточно высокопоставленные люди из банка ING – и сказали: если мы договоримся с группой «Менатеп», нам готовы дать денег», – цитировал Юрова Forbes.

Было очень сложно, однако Юрову в 2004 году удалось осуществить задуманное. В итоге оба банка – ИБ «Траст» и «Менатеп Санкт-Петербург» – были выкуплены за 100 млн долларов. Банк «Менатеп Санкт-Петербург» был переименован в Национальный Банк «Траст», а в 2008 году оба банка объединили под этим брендом.

Брутальный «Траст»

Розничный проект был запущен в 2006 году. «Траст» занялся кредитованием населения и малого и среднего бизнеса. Сам Юров говорил, правда, что в розницу они вышли поздно – там уже вовсю работали такие монстры, как группа ВТБ и Сбербанк.

Весной 2009 года лицом рекламной кампании банка стал спортсмен-культурист, актер и шоумен Владимир (Динамит) Турчинский. С помощью его образа рекламировались различные продукты с соответствующими названиями. Например, вклад «Сильный» со ставкой 14,75% годовых. «Исходя из того, что «Траст» – это доверие, надежность и сила, мы и выбрали Турчинского», – говорила предправления банка «Траст» Надия Черкасова в интервью порталу Банки.ру.

Однако утром 16 декабря 2009 года стало известно, что шоумен скоропостижно скончался от сердечного приступа. Сотрудники банка были в шоке. Однако уже в середине дня было принято решение прекратить кампанию с образом Турчинского. В банке резонно сочли использование образа безвременно и внезапно ушедшего из жизни человека некорректным. Баннеры и билборды с рекламой были оперативно убраны.

Еще более брутальный «Траст»

После Турчинского, в 2010 году, банк «Траст» начал использовать в своей рекламе образ не менее брутальный – голливудской звезды, актера Брюса Уиллиса. До этого в России ни один банк не приглашал в свои кампании столь известных и дорогих мировых знаменитостей.

«Крепкий орешек» со знаменитой фразой «Он такой же, как я. Только банк» рекламировал продукты и сам «Траст» в течение четырех лет. На российском рекламном рынке Уиллис появился тогда впервые. В Восточной Европе он уже засветился в рекламе польской водки.

В банке рассказывали, как искали новое рекламное лицо – оказывается, это было не так уж долго. Были сформированы два топ-листа – российских и иностранных знаменитостей. Помимо Уиллиса, рассматривался также Брэд Питт. В российском списке на первом месте стоял Иван Ургант, но его индекс восприятия отставал от индекса «крепкого орешка» вдвое.

Сумму контракта с Уиллисом, понятное дело, в банке не озвучивали. Но участники рекламного рынка оценивали годовой контракт голливудской звезды в 1,5 млн долларов.

Большому банку – большую санацию

Но Брюс Уиллис не спас банк от очередного кризиса: явные проблемы у «Траста» обозначились в 2014 году. Хотя, как писали «Ведомости», проблемы у банка были еще в 2009 году. Кредитный портфель банка тогда составлял 65 млрд рублей. Более 60% этого портфеля приходилось на проекты крупнейших бенефициаров банка – председателя совета директоров Юрова, члена совета директоров Николая Фетисова и Сергея Беляева. Оставшаяся доля была направлена на реструктуризацию проблемных кредитов акционеров и кредиты дружественным структурам, чтобы поддерживать нормативы ЦБ.

Последней каплей стала паника вкладчиков, которые в конце 2014 года забирали деньги из банков

На протяжении 2014 года банк несколько раз приближался к минимальному показателю достаточности капитала в 5%. В марте того года банк провел дополнительную эмиссию акций на 3,14 млрд рублей, но этого хватило до сентября. Снова приблизившись к критичной отметке по нормативу достаточности капитала, банк опять хотел провести допэмиссию, но сделка была безнадежной: акции были оплачены зданием, которое банк арендовал под главный офис. Последней каплей стала паника вкладчиков, которые в конце 2014 года забирали деньги из банков. Небольшого оттока в размере 3 млрд рублей хватило, чтобы «Траст» рухнул. И 22 декабря 2014 года Банк России принял решение о санации банка.

Санатором «Траста» был выбран банк «ФК Открытие», на оздоровление кредитной организации АСВ выделило ему 127 млрд рублей. Тогда генеральный директор АСВ Юрий Исаев заявлял, что этих денег на санацию «Траста» хватит. Однако год спустя «Открытие» снова попросило у АСВ денег – 47 млрд рублей. Первоначально размер «дыры» в «Трасте» оценивался в 68 млрд рублей, но спустя несколько месяцев объем недостачи вырос на 70% - до 114 млрд рублей. СМИ объясняли это тем, что схемы «надувания» капитала со стороны бывших собственников перестали работать, а половину недостачи составили «схемные» активы.

Тогдашний зампред ЦБ Михаил Сухов заявлял, что отчетность «Траста» была фальсифицирована. В апреле 2015 года правоохранительные органы возбудили в отношении бывших топ-менеджеров «Траста» уголовное дело об особо крупном мошенничестве. Как полагало следствие, действовали подозреваемые не в одиночку, а совместно с акционерами. Илья Юров, Николай Фетисов и Сергей Беляев были заочно арестованы российским судом, однако бенефициаров банка к тому времени уже давно не было в России.

Санация банка «Траст» стала одной из самых масштабных в истории всей российской финансовой системы

Санация банка «Траст» стала самой масштабной в истории банка «Открытие» и одной из самых масштабных в истории всей российской финансовой системы: на нее было потрачено в восемь раз больше денег, чем заявлялось в исходном плане спасения.

Ценитель хорошего кино и музыки. Любитель черных костюмов и фантастических детективов. Основатель крупнейшего в России частного банка, потерявший свое главное «детище» буквально за считанные недели. сайт представляет: наиболее яркие и интересные факты из биографии Вадима Беляева.

In Good we «Траст»

Летом 2017 года под санацию ЦБ попал сам санатор «Траста» – банк «Открытие», который к моменту своего краха стал крупнейшим частным банком в стране. Так, 29 августа было объявлено о введении в банк «Открытие» временной администрации ЦБ, переходе банковской группы под контроль регулятора и начале процедуры финансового оздоровления через новый Фонд консолидации банковского сектора. С начала 2018 года команду «Открытия» возглавит президент – председатель правления банка ВТБ 24 Михаил Задорнов.

Докапитализация не предполагает оказания финансовой помощи «Трасту»

Регулятор обещал поддерживать работоспособность финансовых организаций и специализированных сервисов, входящих в группу банка «Открытие». Ранее в декабре Банк России также утвердил изменения в план своего участия в санации банка «ФК Открытие», которые предусматривают докапитализацию этой кредитной организации на 456,2 млрд рублей. Однако докапитализация не предполагает оказания финансовой помощи «Трасту». Выживет ли «крепкий орешек» на этот раз?

При подготовке материала использовались публикации в изданиях Forbes , «Коммерсант», «Ведомости», Банки.ру, Finparty .

К:Банки, основанные в 1995 году

Национальный банк «Траст» - российский коммерческий банк. С 15 мая 2015 года 100% акций банка Траст принадлежат ОАО "Открытие холдинг". Проходил санацию с 22 декабря 2014 года по 22 июня 2015 года. Для чего ЦБ РФ предоставил организации временный возвратный кредит на сумму 127 млрд. руб.

История

31 декабря 2002 года к банку были присоединены нефтеюганский «Юганскнефтебанк» и томский «Нефтеэнергобанк» .

В ноябре 2006 года НБ «Траст» переехал из Петербурга в Москву, а спустя два года завершил давно анонсированную сделку по присоединению Инвестиционного банка «Траст».

Банк располагает одной из самых крупных в России сетью подразделений (филиалы, кредитно-кассовые офисы, операционные офисы, представительства), обслуживает более 2 млн клиентов.

В 2013 году банк избавляется от непрофильных активов, минимизирует издержки путём сокращения численности персонала на 20-30 %. С начала года НБ Траст покинули ряд топ-менеджеров: Сергей Ларченко и Надия Черкасова, до недавнего времени занимавшая пост председателя правления Национального Банка «Траст», а ныне старшего вице-президента директора департамента обслуживания клиентов малого бизнеса ВТБ24. В состав Правления банка «ТРАСТ» вошли Директор Блока управления рисками Евгений Иванов и Финансовый Директор банка Евгений Ромаков.

По неофициальной информации от приближенных к банку источников известно, что для стабилизации текущей ситуации НБ Траст активно привлекает специалистов для «выбивания долгов» из должников по кредитам физических лиц и кредитам юридических лиц.

22.12.2014 Банк России принял решение о финансовом оздоровлении ОАО Национальный банк «ТРАСТ» и утвердил План участия государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» (далее - Агентство) в предупреждении банкротства ОАО Национальный банк «ТРАСТ». На время санации полномочия органов управления банка были приостановлены. В «Трасте» введена временная администрация. По словам зам-главы ЦБ Михаила Сухова отчетность банка, как выяснилось, была сфальсифицирована.

Банк «ТРАСТ» работает с частными и корпоративными клиентами. Банк имеет одну из самых масштабных региональных сетей. По состоянию на декабрь 2013 года, «Траст» представлен в 160 городах, обслуживание клиентов осуществляется в 246 офисах по всей России.

ТРАСТ является участником системы государственного страхования вкладов частных лиц, а также полноправным членом международных платежных ассоциаций Visa International и MasterCard International и одним из крупнейших в России эмитентов международных платежных карт.

С 2011 года банк предлагал своим вкладчикам купить еврооблигации, по которым являлся заемщиком. Головной офис рассылал в филиалы планы продаж, согласно которым обрабатывались все клиенты, чьи депозиты позволяли приобрести ценные бумаги. Минимальная стоимость бумаг составляла 3 280 000 руб. После того, как банк перешел под управление холдинга Открытие, от обслуживания еврооблигаций он отказался. Также банк отказался от выкупа еврооблигаций согласно договоров, которые заключались с вкладчиками. В настоящее время Открытие судится с вкладчиками Траста с переменным успехом.

Акционеры

Руководство

• С 26.04.2016 Николай Мыльников является председателем правления НБ "Траст".

Роснефть

Национальные рейтинги

По результатам , банк «Траст» занимает 8-е место по объёму портфеля задолженности по банковским картам и демонстрирует лидирующие темпы прироста среди крупнейших участников рынка («Эксперт РА »). Банк занимает по объёму выданных беззалоговых кредитов в I полугодии 2013 года (РБК.Рейтинг). Подробнее о рейтингах банка можно узнать на.

Рейтинговая оценка агентства «RusRating » на 1 сентября 2014 г. - .

В 2014 году Рейтинговое агентство «Эксперт РА » подтвердило рейтинг кредитоспособности банка «ТРАСТ» на уровне «А.rm» «Высокий уровень кредитоспособности» .

В декабре 2014 года Санацией банка «Траст» займется финансовая корпорация «Открытие». Для этого она получила 127 млрд рублей. АСВ выделил «Трасту» две кредитные линии. Первая - 28 миллиардов рублей на поддержание ликвидности. Вернуть сумму нужно через 6 лет. Вторая линия - на 10 лет. Сумма - 99 миллиардов.

Участие в профессиональных объединениях

1. Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов»
2. Visa International
3. MasterCard Worldwide
4. Diners Club LTD
5. ОАО «Фондовая биржа РТС»
6. ЗАО «Московская межбанковская валютная биржа» (ММВБ)
7. ЗАО "Фондовая Биржа ММВБ "
8. Некоммерческое партнерство «Московская фондовая биржа»
9. Некоммерческая организация «Ассоциация участников вексельного рынка» (АУВЕР)
10. Национальная Фондовая Ассоциация (НФА)
11. Национальная Ассоциация участников фондового рынка (НАУФОР)
12. Национальная валютная ассоциация (НВА)
13. Московская международная валютная ассоциация (ММВА)
14. Российская Национальная Ассоциация Членов S.W.I.F.T.
15. Международная ассоциация ICMA
16. Международная ассоциация EMTA
17. Международная ассоциация ISDA

См. также

Напишите отзыв о статье "Национальный банк «Траст»"

Примечания

Ссылки

• на сайте banki.ru

Отрывок, характеризующий Национальный банк «Траст»

Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!

В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c"est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d"honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m"en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J"ai peur, j"ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.

Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы, но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.

Консультанта по управлению репутацией и кризисным коммуникациям.

Из “Менатепа” в “Траст” или что делать с чужой репутацией?

В тени ЮКОСа: что делать банку, которому никто не верит. Эффект дела ЮКОСа, которое закончилось распродажей основных активов компании, по степени разрушительности для бизнеса ее владельцев - группы “Менатеп”, походил на океанский шторм. Бизнес, имевший какое-либо отношение к ЮКОСу, стал оцениваться рынком как ненадежный, а опасение “это может случиться с каждым” перечеркнуло все усилия, ранее затраченные компанией на построение прочной репутации. Так, некогда положительная репутация ЮКОСа обернулась угрозой серьезных финансовых потерь для ее владельцев, группы “Менатеп”, которым пришлось искать способы спасти свои другие быстро теряющиедоверие и ценность активы: банки ИБ “Траст” и ОАО “Менатеп СПб”.

Способность компаний группы “Менатеп” выполнять обязательства перед акционерами и клиентами, в свете развития дела ЮКОСа, вызывала логичные сомнения. В наибольшей степени от этого пострадали принадлежавшие группе банки. Арест председателя совета директоров дочерней структуры “Менатеп” Платона Лебедева в рамках одного из дел против ЮКОСа и возбуждение уголовных дел против банка “Менатеп СПб” в 2003 году окончательно подорвали репутацию брэнда “Менатеп”. Что не замедлило выразиться в повышении интереса силовых органов и снижении рейтингов международных агентств с туманной перспективой повышения в зависимости от разрешения уголовных и налоговых претензий к “Менатеп СПб”. Фактически, группа “Менатеп” не только понесла потери, связанные с делом ЮКОСа, но и столкнулась с необходимостью дополнительных вложений в банки, доверие рынка к которым становилось тем меньше, чем дольше “Менатеп” пыталась его реанимировать.

Изначально, в борьбе за спасение своего банковского бизнеса группа “Менатеп” реорганизовала активы в одноименный финансовый холдинг, включивший инвестиционный банк “Траст”, ОАО “Менатеп СПб”, негосударственный пенсионный фонд “Прогресс-Доверие” и управляющую компанию “Доверие Капитал”. Права собственности на оба банка были сначала частично, а потом и полностью, проданы команде менеджеров во главе с Ильей Юровым, на кого и легла ответственность за будущее новоприобретенных активов. Стратегия команды Юрова как менеджеров, а потом и собственников, банков “Траст” и “Менатеп СПб” преследовала две основные цели:

- “отстройку” от брэнда “Менатеп” и связи с ЮКОСом (смена руководства и названия банков);

Работа с имиджем и репутацией банков (приглашение зарубежного специалиста, консервативная политика управления, активное общение со СМИ, раскрытие новой структуры собственности).

Учитывая тот факт, что члены новой команды менеджеров банков “Траст” и “Менатеп СПб” являлись их же совладельцами, их прямой интерес в скорейшем восстановлении прежних объемов бизнеса обеспечивал готовность необходимую степень преданности начатому делу в критических условиях.

Быть с “Менатепом” или не быть? Быть - недолго.

Руководство холдинга Group “Менатеп” четко осознавало, что корень проблем “Траста” и “Менатеп СПб” - в их близости к родительской компании, а через нее - к ЮКОСу. Беспокойство иностранных акционеров, арест ключевого лица, настойчивый интерес силовых органов - создавали серьезное давление на руководство банков. И хотя формально “Траст” и “Менатеп СПб” являлись частью холдинга, команда Юрова понимала, что рано или поздно “привязка” к “Менатепу” и, следовательно, к ЮКОСу, станет камнем преткновения в развитии холдинга из-за связанных с этими брэндами угроз нестабильности и зависимости от негативно настроенных влиятельных структур. И чем скорее команда Юрова смогла бы провести условную грань в глазах общественности между банками и брэндом “Менатеп”, тем выше были шансы на спасение бизнеса.

Ярким примером возможностей развития банков в случае отмежевания от брэнда “Менатеп” и его связи с ЮКОСом было повышение долгосрочного рейтинга Standard&Poors банка “Траст” до уровня “Альфа-банка” осенью 2003 года. В то же самое время, в офисах члена того же холдинга, банка “Менатеп СПб”, проходит ряд обысков, по итогам которых уже зимой в адрес банка будет открыто уголовное дело. И все это при том, что обоими банкам управляла, фактически, одна и та же команда менеджеров, а оба совета директоров возглавлял Илья Юров. Разница между банками и причина злоключений “Менатеп СПб” была в том, что он был явно аффилииорван с опальной компанией - ЮКОСом.

Первый шаг к отмежеванию от брэнда “Менатеп” на уровне руководства был сделан, когда советы директоров обоих банков холдинга были “укомплектованы” менеджерами “Траста”, а завершились перестановки в руководстве банков заменой единственного оставшегося представителя “Менатеп СПб” - председателя правления Дмитрия Лебедева - членом правления советов директоров обоих банков Олегом Колядой. Таким образом, единственное, что формально связывало банки с “Менатепом” после всех внутренних перестановок, было название одного из них.

Помимо внутренних перемен, команда Юрова работала над выстраиванием нового имиджа банков. Поскольку основным репутационным риском для “Траста” и “Менатеп СПб” оставалось влияние ситуации вокруг ЮКОСа, которое активно обсуждалось в СМИ, командой Юрова был разработан ряд ключевых сообщений для клиентов и инвесторов. Основной темой внешних коммуникаций была реорганизация работы банков, направленная на то, чтобы влияние “дела ЮКОСа” на работу обоих банков не усиливалось, а слабело. Особенное внимание в своих заявлениях Илья Юров уделял принципам прозрачности работы банков, готовности акционеров инвестировать в программы их развития, и даже упоминал о долгосрочных планах выйти на IPO через 2-3 года.

Регулярные выступления руководства банков “Траст” и “Менатеп СПб” в СМИ преследовали две основных цели в рамках стратегии отмежевания от брэнда “Менатеп”. Прежде всего - продемонстрировать готовность акционеров и руководства вкладывать в долгосрочное развитие банков: заявленная стратегия развития на 3 года и подписание контракта на внедрение электронной системы для повышения конкурентоспособности розничных банковских продуктов и услуг. Факт принятия руководством и акционерами банков столь долгосрочных и затратных решений должен был дать широкой общественности понять, что, не смотря на непростую ситуацию, желание и возможность вкладывать в развитие бизнеса только возросли, а значит, угрозы невыполнения банками своих обязательств нет.

Второй целью стратегии коммуникаций команды Юрова было показать широкой общественности, что ситуация вокруг ЮКОСа, при всей серьезности, не воспринимается руководством банков как злой рок. Сам Илья Юров неоднократно акцентировал внимание на том, что дело ЮКОСа, скорее, привлекает к “Трасту” и “Менатеп СПб” интерес, чем вредит их репутации.

В кризис помогут коллеги и варяги.

Специфика банковского бизнеса, в том числе инвестиционного, заключается в том, что его основой является доверие, которое трудно завоевать и измерить, но легко потерять. А скорость и степень потери доверия на банковском рынке в значительной степени зависит от того, насколько уважаемый источник рапространяет позитивную или негативную информацию о работе банка и как сам банк на нее реагирует. Причем, информация, распространяемая самим банком, при всей ее необходимости, сама по себе не является основой для оценки положения банка на рынке. Скорее, она служит для того, чтобы ее можно было проверить, используя данные из независимых источников.

Одними из наиболее влиятельных независимыми источниками информации о работе банков являются рейтинговые агентства и руководство других уважаемых на рынке банков. Первые определяют надежность банков, а последние - конкурируют и собирают информацию друг о друге. Команде менеджеров банков “Траст” и “Менатеп СПб” пришлось столкнуться с противоречивой реакцией рейтигновых агентств и “коллег” по отрасли на происходящие вокруг холдинга “Менатеп” события.

Когда следственный комитет МВД России обнародовал заявление о возбуждении против “Менатеп СПб” уголовного дела об уклонении от уплаты налогов, рейтинги банка международных агентств S&P и Finch, к радости команды Юрова остававшиеся неизменными в течение трех месяцев, резко упали. Уж слишком формулировка претензий к банку напоминала претензии к ЮКОСу. Информация о налоговых претензиях и падение рейтингов нанесло серьезный удар по репутации холдинга, поскольку потеря доверия одним его членом неизменно вела к снижению доверия к остальным, а следовательно - к прямым финансовым потерям.

В частности, под угрозой оказалась репутация банка “Траст”, инвестиционная деятельность которого подразумевала оперирование значительными денежными суммами, доверенными банку клиентами. А поскольку клиентский портфель “Траста” на 2003 год состоял из небольшого количества крупных клиентов (треть суммы депозитов на 10 клиентов), потеря даже одного из них могла стать причиной серьезных проблем с финансовыми обязательствами банка.

Неожиданно, от публичного негодования “Траст” и “Менатеп СПб” спасли отраслевые аналитики и представители других банков. В свете дела ЮКОСа, претензии к банкам должны были вызвать однозначно негативную реакцию рынка, поскольку информация об уклонении финансовой структурой от уплаты налогов несет серьезную угрозу доверенным ей средствам клиентов и акционеров. Однако, целый ряд отраслевых аналитиков и руководителей крупных банков публично заявили о практике использования многими банками законных схем оптимизации налоговых платежей. Финансовый директор Международного банка Санкт-Петербурга даже отметил, что без использования подобных схем многие банки не смогли бы выжить в существующих условиях.

Низкий уровень доверия общественности к государственным органам оказался кстати для команды Юрова, особенно в свете приближающегося времени отчетов банков “Траст” и “Менатеп СПб” по результатам года. Потенциальный скандал в СМИ, связанный с очередным “фактом нечистоплотности” банков известного холдинга был, фактически, погашен, так и не начавшись. Причем, “погасили” его не фигуранты налогового преследования, а их конкуренты. И сделали они это вовсе не из отраслевой солидарности. Просто доведение до конца дела о неуплате “Менатеп СПб” налогов означало бы потенциальную возможность предъявления подобных претензий к большинству российских банков.

И все же, одного отражения “внешних атак” для восстановления репутации “Траста” и “Менатеп СПб” было недостаточно. Приближался конец 2003 года - время раскрытия не слишком блестящих результатов борьбы банков за выход “из тени” ЮКОСа. Да и заявленная осенью стратегия развития банков к концу года требовала подтверждения и обнародования конкретных шагов. Создавшаяся ситуация, скорее требовала плана кризисного реагирования, публичное принятие которого, наряду с пользой для холдинга, укрепило бы в глазах общественности и игроков банковского рынка имидж банков как жертв кризисной ситуации, которые, вместо того, чтобы работать для клиентов, занимаются собственным спасением. Такой имидж имел высокие шансы спровоцировать отток клиентов и еще более усугубить финансовые проблемы “Траста” и “Менатеп СПб”.

Во избежание разрушительного эффекта благих намерений, приход в “Менатеп СПб” нового главного управляющего директора Криса Эванса был сразу же прокомментирован им самим. Эванс отметил, что пришел в банк не как кризисный управляющий, а как специалист с опытом работы разрешения сложных ситуаций в банковском бизнесе; конкретно - чтобы перенаправить усилия банка по привлечению клиентов. Предложенная Эвансом стратегия реструктуризация включала введение новой системы иерархии, сегментацию продуктов по клиентским аудиториям и стандартизацию внутренних процедур во избежание дублирования усилий. Программа была подробно прокомментирована для СМИ представителями банка во избежание неверной трактовки и создания положительных ожиданий от работы банка под новым командованием. Приход Эванса в “Менатеп СПб” рассматривался руководством банков не только в качестве управленческого решения, а и использовался как имиджевый ход для закрепления убеждения общественности в том, что банк вкладывает в свое развитие и твердо намерен выйти на новый уровень работы.

Приход в конце года нового управляющего директора с четкой стратегией реструктуризации бизнеса “Менатеп СПб” пришелся как нельзя кстати в качестве положительного противовеса незавидным результатам деятельности банка в 2003 году (снижение активов на 0.4%, средств клиентов - на 26.5%, балансовой прибыли - на 50%). Чтобы обеспечить максимально положительное восприятие рынком происходивших в банках процессов, финансовое руководство “Менатеп СПб” и “Траст” обнародовало не сухие данные, а свое видение динамики работы банка. Суть коммуникаций руководства банков сводилась к тому, что показатели работы по результатам года были обусловлены процессом реструктуризации, а не каких-либо неверных решений, и в имевшей место ситуации с преследоавниями ЮКОСа и “Менатеп СПб” могут считаться достижением.

Подобные заявления вряд ли успокоили бы общественность, если бы исходили только от руководства банков. Однако, уже во второй раз, в защиту репутации банков “Менатеп СПб” и “Траст” стали высказываться отраслевые аналитики и банкиры, которые отзывались о результатах работы банков в создавшихся вокруг холдинга условиях положительно. Снижение депозитов физлиц, по их мнению, могло происходить не только вследствие потери клиентов, а, скажем, в результате оптимизации направлений работы банка. А рейтинги, мол, скорее, отразили произошедшую потерю рыночных позиций банков, а не явились этому причиной.

Подобная “солидарность” объяснялась спецификой создавшейся ситуации. Публичная активность руководства “Менатеп СПб” и “Траст” и обнародованные планы серьезных стратегических вложений на фоне преследования ЮКОСа и налоговых разбирательств в адрес “Менатеп СПб” превратили банки в глазах общественности из неудачников в “мучеников”, пытавшихся выжить в тяжелых и не зависящих от них суровых условиях. К тому же, уверенности в том, что подобная ситуация не повторится с каким-нибудь другим банком, не было.

”Менатеп СПб” продан - да здравствует “Траст”!

На фоне тянущихся налоговых и уголовных разбирательств, снижения и отзыва международных рейтингов, скачках капитализации ЮКОСа в зависимости от судебных решений в адрес компании, рыночная капитализация банков холдинга “Менатеп” снижалась. За второе полугодие 2003 года суммарные активы ИБ “Траст” и ОАО “Менатеп СПб” снизились почти вдвое, а частные депозиты - почти на треть. В результате рассмотрения предложений на покупку контрольных пакетов акций ИБ “Траст” и ОАО “Менатеп СПб”, в конце 2004 года права на собственности были выкуплены руководством двух банков. Продажа банковского бизнеса была вынужденной для холдинга Group “Менатеп” мерой, поскольку, не смотря на усилия нового руководства банков, как активы они неуклонно теряли в цене.

Выкуп акций “Траст” и “Менатеп СПб” позволил новым владельцам завершить начатое со смены состава советов директоров банков отмежевание от брэнда “Менатеп” и взять курс на восстановление репутации банков. “Восстановительные работы” команда Ильи Юрова начала со смены названия ОАО “Менатеп СПб” на Национальный банк “Траст”. За унификацией названий банков последовал ряд подробных комментариев Ильи Юрова для СМИ касательно новой структуры собственности банков и дальнейшей их работы. Основной акцент в коммуникациях сместился с реагирования на “выпады” внешнего окружения на оглашение результатов положительных перемен в операционной структуре банков и, теперь уже окончательной, независимости результатов работы банков от исхода дела ЮКОСа.

Незадолго до нового года, Илья Юров объявил о начале серьезной работы над репутацией банков “Трастов” - инвестиционного и розничного. По мнению руководства банков, разграничение деятельности двух “Трастов” позволит обеспечить сфокусированность и качество работы с клиентами и партнерами. Необремененные судебными преследованиями и проблемами афилиированных структур владельцы, для которых банковский бизнес является приоритетным, а не добавочным видом деятельности, имеют возможность построить репутацию банков заново. Удастся им это или нет - покажет время.

По словам зампреда ЦБ Михаила Сухова, клиенты забрали из банка более 3 млрд рублей и банк уже не мог исполнять поручения клиентов в полном объеме («Интерфакс»). По данным источника, близкого к банку, отток был значительно больше 3 млрд, но менее 10 млрд рублей. Всего «Траст», по данным его отчетности, привлек у населения более 144 млрд рублей, что составляет 61% от обязательств банка при капитале 29 млрд рублей. С этой недели банк повысил ставки по вкладам до 21% годовых в рублях и 8% в валюте.

«О проблемах банка известно давно: у него невысокий норматив достаточности капитала — 10,76% (необходимый минимум — 10%), а также низкодоходные активы. Если бы не отток вкладов, банк еще долго мог держаться на плаву», — говорит гендиректор «Эксперт РА» Павел Самиев.

«В этом парадокс нашей банковской системы: все «дырявые» банки нормально работают до тех пор, пока однажды не прочитаешь на сайте Центробанка — санация, временная администрация или отзыв лицензии. А до этого все работает замечательно», — отмечает один из бывших менеджеров «Траста».

Для спасения «Траста» ЦБ через Агентство по страхованию вкладов (АСВ) предоставит банку 30 млрд рублей. В ближайшие дни АСВ определится с санатором банка, на оздоровление которого есть несколько претендентов. Среди них есть официально заявившие о своих намерениях МДМ-Банк и Бинбанк, а также, по данным источников, Промсвязьбанк и ФК «Открытие».

Источник, близкий к совету директоров «Траста», надеется, что помощи в размере нескольких миллиардов рублей будет достаточно, чтобы восстановить ликвидность. Однако Сухов заявил, что отчетность банка недостоверна и величина его активов существенно меньше величины обязательств. Следовательно, сумма, которую получит санатор, может увеличиться.

В пресс-службе «Траста» Forbes пояснили, что банк обратился к регулятору за финансовой поддержкой по итогам проведенных консультаций с ЦБ. Однако в АСВ заявляют, что решение о санации банка принято по инициативе ЦБ. Сухов утверждает, что акционеры банка не изъявили желания каким-либо образом в дальнейшем принимать участие в судьбе и деятельности банка.

Источники Forbes говорят, что Юров давно обосновался в Лондоне и в последнее время нечасто бывает в России.

Крупнейшие владельцы банка — глава совета директоров Юров, а также члены совета Николай Фетисов и Сергей Беляев. Банк «Траст» они создали на базе банковских активов ЮКОСа, выкупленных еще в 2004 году.

На прошлой неделе они планировали докапитализировать банк, завершив допэмиссию на 3 млрд рублей. В оплату акций вносили офисное здание на улице Спартаковская, арендуемое банком. Однако ЦБ отказался утверждать итоги размещения исходя из проведенной оценки здания. В итоге собранный в субботу в срочном порядке совет директоров утвердил новую оценку, которая оказалась менее 1,4 млрд рублей, из-за чего количество размещенных акций снизилось вдвое.

Это не первое странное размещение дополнительных акций в этом году. В конце марта «Траст» провел первичное размещение акций на Московской бирже на сумму 3,1 млрд рублей. Основную часть выпуска приобрел бывший руководитель департамента долговых инструментов «Траста» Пьотр Пьека (8,5%). Допэмиссия сопровождалась сопоставимым по размеру увеличением кредитов нерезидентам, что часто является свидетельством ненадлежащего формирования капитала. Однако тогда в банке это объяснили совпадением — была проведена конвертация валютного долга в рубли, не имевшая отношения к эмиссии акций.

Выпуск акций не помог банку решить проблемы: норматив достаточности основного капитала так и не превысил 5,5%. ЦБ требует соблюдать этот норматив на уровне не менее 5%, а к тем, кто недотягивает до 5,5%, проявляет повышенное внимание. Всего в этом году семь банков время от времени недотягивали до заданного уровня, причем банк «Траст» — постоянно.

Настораживала и отчетность банка по МСФО. Аудиторы «Делойт» в заключении за 2012 год обращали внимание, что в 2010-2011 годах банк выдал почти 9 млрд рублей по нерыночной ставке в среднем 7%. В то же время средняя ставка по привлеченным средствам клиентов в «Трасте» была гораздо выше — 11,6%. В пресс-службе экономического смысла раздачи денег объяснить не могли, но настаивали, что заемщики не связаны с банком и акционерами, а кредиты возвратные и обеспечены залогом недвижимости.

«Эти кредиты — «закольцованные» убытки и капитал», — говорит источник, хорошо знакомый с внутренней отчетностью «Траста». По его словам, плохие активы банк переводил на свои специальные, не консолидируемые в отчетности компании. Активы они приобретали через «компании-прокладки» на кредитные средства самого банка. Это самый простой способ, который банки используют при рисовании отчетности, — таким образом можно спрятать убытки или фиктивно увеличить капитал. Основные убытки 2010-2011 годов, по словам собеседника Forbes, связаны с розницей — банк неудачно начал масштабную выдачу кредитов в торговых сетях и кредитов наличными.

Другая странность, на которую обратил «Дейлот» в примечании к отчетности за 2013 год, — оценка банком рисков ликвидности. Партнер «Делойт» Екатерина Пономарева указала, что способность банка продолжать свою деятельность зависит от сохранения клиентской базы. Разрыв ликвидности между активами и обязательствами сроком до года достиг гигантских размеров — 40% (58 млрд рублей) на начало 2013 года и 54% (89 млрд рублей) на начало 2014-го. По данным Forbes, это худший показатель среди банков в Топ-50, а тревожным банковские аналитики считают показатель в 30%.

Банк же писал в отчете, что на самом деле отрицательного разрыва ликвидности у него нет. По расчетам банка, недостаток ликвидности мог быть замещен финансированием в ЦБ под залог бумаг на сумму почти 7 млрд рублей, а также средствами новых вкладчиков.

«Большой разрыв ликвидности образовался потому, что «Траст» короткими средствами вкладчиков до года финансировал «длинные» убытки. Стоило только вкладчикам забрать деньги, и банку пришел конец», — говорит источник Forbes.

По его словам, не имеющий капитала банк может существовать очень долго. Чтобы обслуживать депозитный портфель объемом 120-140 млрд рублей, банку нужна ликвидность объемом всего 8 млрд рублей для кассы и банкоматов, поясняет собеседник Forbes.

Сухов оценил вчера дыру в капитале «Траста» в десятки миллиардов рублей и заявил, что это может стать поводом для обращения в правоохранительные органы.

Банкиры, убедившие богатых вкладчиков добровольно отказаться от своих денег, спасатели этих вкладчиков, получившие из бюджета 127 млрд руб., но денег так и не выплатившие... Бывшие владельцы банка "Траст" заочно арестованы, санацией банка уже интересуется прокуратура. Финансовое оздоровление "Траста" в итоге может обойтись государству в рекордную сумму.

ИРИНА БЕГИМБЕТОВА

О своих финансовых потерях в банке "Траст" Вячеслав Малафеев, как и другие именитые вкладчики, говорить отказывается. Скорее всего, речь идет о многомиллионных потерях: его собственный бизнес (агентство недвижимости М-16) приносит знаменитому голкиперу столько же, сколько контракт с "Зенитом". Малафеев об этом недавно говорил, но точные заработки обещал обнародовать лишь после того, как контракт с "Зенитом" закончится, 30 июня. Возможно, после этого и заявления о "Трасте" ему будет проще сделать. Впрочем, в любом случае перспективы вернуть вклад представляются туманными.

С августа 2011 года банк стал предлагать клиентам, счета которых начинались с 3 млн руб., перекладывать деньги со вкладов в кредитные ноты (вид ценных бумаг). Ноты клиентам "Траст" продавал до последнего дня перед санацией в декабре 2014-го. В 2015-м, после введения режима финансового оздоровления, банк свои обязательства по нотам аннулировал. Какому количеству клиентов и на какую сумму "Траст" продал кредитных нот, точно не известно, но по подсчетам инициативной группы, сформированной из числа пострадавших, ноты купили около 2 тыс. человек примерно на 20 млрд руб.

С прошлого года держатели ценных бумаг пытаются вернуть свои деньги через суд. Как рассказал "Деньгам" Радик Лотфуллин, руководитель практики несостоятельности и банкротства Nektorov, Saveliev & Partners (фирма представляет интересы части держателей нот в судах), "Траст" скрывал от своих клиентов истинные риски приобретения ценных бумаг. В частности, банк утверждал, что клиент потеряет деньги, вложенные в ноты, только в случае отзыва у банка лицензии и банкротства. Однако списание четырех из семи выпусков нот банк произвел на основании того, что нормативы достаточности его капитала снизились ниже минимального значения (2%) и в банке был введен режим санации. Такие условия были включены в договоры субординированного займа между банком и голландскими компаниями С.R.R. B.V. и CL Repackaging, выступавшими эмитентами ценных бумаг. Остальные выпуски банк списал, руководствуясь новыми изменениями в законе о банках и банковской деятельности. Правда, в силу они вступили уже после введения в банке санации.

Самому банку перевод клиентских вложений из вкладов в ноты давал несколько преимуществ. "Траст" не платил отчислений в Агентство по страхованию вкладов (ценные бумаги в отличие от вкладов не нужно страховать), кроме того, ноты увеличивали капитал банка.

Большая часть дел держателей кредитных нот рассматривается Басманным райсудом Москвы, который в исках клиентам "Траста" отказывает. "Нам ясно, что суд ангажирован,— говорит Радик Лотфуллин.— Иначе как объяснить тот факт, что суд проигнорировал все наши доводы и доказательства, в том числе показания пяти сотрудников банка, согласно которым вкладчикам не говорили о риске аннулирования кредитных нот".

Выигрывать суды держателям нот пока удается только в регионах: в пользу истцов решения были вынесены, по словам представителя инициативной группы Александра Очкова, в 20 случаях. "У меня была простая стратегия: сделки по покупке кредитных нот нарушали закон о защите прав потребителей,— объясняет логику своей победы Александр Сергеев, завкафедрой гражданского права и процесса санкт-петербургского филиала Высшей школы экономики.— Предлагать ценные бумаги вкладчикам, которые не имеют статуса квалифицированного инвестора, банк не имел права. Банк присваивал клиентам статус, но явно с нарушением процедуры, путем мнимых сделок: клиентам давали на подпись пять договоров на покупку ценных бумаг и тут же — пять договоров об их продаже. И все в одном пакете с кредитными нотами!"

На сторону Сергеева сначала встал Куйбышевский райсуд Санкт-Петербурга, а затем горсуд. В конце апреля решение последнего вступило в законную силу. Правда, банк может обжаловать его в кассации в течение полугода. Еще одно из дел, истцом по которому выступает заслуженный врач Карелии Владимир Ольшевский, дошло до Верховного суда России, который рассмотрит дело 7 июня.

Родом из МЕНАТЕПа

Начав активно привлекать средства населения, банк старался убедить клиентов, что "Траст" - "крепкий орешек"

Кредитные ноты были лишь одним из способов маскировки дыр в капитале "Траста". История этого банка началась в 1995 году в качестве санкт-петербургской "дочки" московского банка МЕНАТЕП, подконтрольного Михаилу Ходорковскому. Кризис 1998-го МЕНАТЕП не пережил: в мае 1999 года у него была отозвана лицензия, а в сентябре того же года он был признан банкротом: его задолженность перед кредиторами составляла около 40 млрд руб. После этого часть активов МЕНАТЕПА была переведена в "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" и другой подконтрольный Ходорковскому Доверительный и инвестиционный банк (ДИБ). По информации banki.ru, "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" получил филиальную сеть и карточный бизнес банка, а ДИБ — большую часть финансовых потоков ЮКОСа.

В октябре 2003 года в офисе "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" были проведены обыски в рамках уголовного дела ЮКОСа. Почти одновременно в "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" и инвестиционном банке "Траст" (такое название получил ДИБ) сменилось правление. Председатель правления "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" Дмитрий Лебедев покинул свой пост. Председателем совета директоров обоих банков был избран Илья Юров, ранее занимавший пост председателя правления "Траста". На тот момент оба банка находились на верхних строчках рейтингов крупнейших банков в стране: инвестбанк "Траст" занимал 17-е место по размеру собственного капитала (5,18 млрд руб.) и 15-е по сумме чистых активов (36,74 млрд руб.), "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" — 23-е место по размеру собственного капитала (4,12 млрд руб.) и 14-е по сумме чистых активов (42,42 млрд руб.).

В мае 2004-го топ-менеджмент банков во главе с Юровым выкупил у группы МЕНАТЕП оба актива, а головной офис был переведен в Москву. В 2005 году "МЕНАТЕП Санкт-Петербург" был переименован в национальный банк "Траст": под общим брендом банки работали до 2008 года, пока не объединились в один национальный банк "Траст".

Банк начал активно привлекать средства населения, а свою надежность подчеркивал с помощью образов брутальных знаменитостей. В 2009-м лицом рекламной кампании банка был спортсмен, актер и шоумен Владимир Турчинский, а с 2010-го по 2014-й банк рекламировал Брюс Уиллис.

Явно проблемы "Траста" обозначились в 2014 году. Хотя, как писала в конце 2014-го газета "Ведомости", аудиторам c банком все было ясно еще в 2009 году. В "Ведомости" попал отчет, который был подготовлен аудиторами Ernst & Young (сегодня EY) к несостоявшейся сделке: в 2009 году акционеры "Траста" вели переговоры об объединении с Всероссийским банком развития регионов (дочерний банк "Роснефти"). По информации "Ведомостей", ознакомившихся с отчетом, в середине 2009-го 60% кредитного портфеля "Траста", составлявшего 65 млрд руб. после вычета резервов, приходилось на связанные с банком стороны. Больше 60% таких кредитов было выдано на проекты крупнейших бенефициаров банка — председателя совета директоров Ильи Юрова, членов совета директоров Николая Фетисова и Сергея Беляева. Оставшаяся доля ушла на реструктуризацию проблемных кредитов акционеров и кредиты дружественным структурам, чтобы поддерживать нормативы ЦБ.

Кроме того, аудиторы Ernst & Young выявили, что субординированные займы, которые позволяли банку увеличивать капитал, "Траст" получал по незаконной схеме самофинансирования. Кредитные ноты, выпущенные в рамках данной схемы, как раз и предлагались клиентам "Траста".

В 2009 году на непрозрачность некоторых активов банка и его отношений с крупнейшими заемщиками обращало внимание и агентство Fitch Ratings. В июле 2010-го оно присвоило "Трасту" долгосрочный рейтинг "возможный дефолт", после чего банк отказался сотрудничать с агентством.

На протяжении 2014 года, когда проблемы "Траста" стали очевидны, банк несколько раз приближался к минимальному показателю достаточности базового капитала в 5%. Впервые это произошло в марте 2014 года, после чего банк привлек в капитал 3,14 млрд руб. за счет допэмиссии акций. Но этого "Трасту" хватило всего на полгода: в сентябре 2014-го он снова приблизился к критической отметке. В декабре банк планировал увеличить капитал за счет допэмиссии на 1,4 млрд руб., однако сделка была безденежной — акции были оплачены зданием, которое банк арендует под главный офис. Добила банк паника вкладчиков, которые в конце 2014-го забирали деньги из банков. Отток вкладов у "Траста" был небольшим — около 3 млрд руб., однако хватило и этого. 22 декабря 2014 года ЦБ принял решение о санации банка.

По данным на 1 декабря 2014 года, вкладов в "Трасте" было более 144 млрд руб., по объему средств населения санируемых банков "Траст" занял второе место после Банка Москвы (147 млрд. руб. средств населения на момент принятия решения о санации).

Банк интересный во всех отношениях

Бывшие акционеры "Траста" Илья Юров (слева) и Николай Фетисов (справа) заочно арестованы, место их нынешнего проживания остается тайной

Санатором "Траста" был выбран банк "ФК Открытие", получивший на эту программу 127 млрд руб. от Агентства по страхованию вкладов (АСВ). Как сообщало АСВ, одним из ключевых критериев при отборе являлся "наименьший размер средств", выделяемых на финансовое оздоровление. Гендиректор АСВ Юрий Исаев заявлял в декабре 2014 года, что "выделенных Банком России 127 млрд руб. на санацию банка "Траст" хватит". Однако год спустя "Открытие" обратилось в АСВ за дополнительной суммой на санацию "Траста", запросив еще 47 млрд руб. Первоначально размер дыры в банке оценивался в 68 млрд руб., но спустя несколько месяцев объем недостачи вырос на 70% — до 114 млрд руб.

По информации источников газеты "Коммерсантъ", такой рост объяснялся тем, что схемы "надувания" капитала со стороны бывших собственников перестали работать, а половину недостачи составили "схемные" активы.

Как заявлял зампред ЦБ Михаил Сухов на стадии принятия решения о санации, отчетность "Траста" была фальсифицирована. В апреле 2015 года ГУ МВД по Москве возбудило уголовное дело об особо крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ) в отношении бывших топ-менеджеров "Траста". Арестованы по нему были бывшие и. о. председателя правления банка Олег Дикусар и финансовый директор Евгений Ромаков. По версии следствия, обвиняемые заключали фиктивные договоры с юридическими лицами, зарегистрированными на Кипре, и с 2012 по 2014 год перечислили им 7,05 млрд руб. и $118,3 млн. Затем деньги были переведены на счета физических и юридических лиц, связанных с "Трастом".

Действовали подозреваемые, как считает следствие, не одни: бывшие акционеры "Траста" — Илья Юров, Николай Фетисов и Сергей Беляев — были заочно арестованы российским судом. Но бенефициаров банка к тому времени уже давно не было в России: судя по всему, они покинули страну сразу после решения о санации. Где они сейчас находятся, точно неизвестно, предположительно — в Великобритании и США.

В деле "Траста" есть несколько прецедентов. Во-первых, банк судится с бывшими собственниками. Опыт преследования в заграничном суде бывших собственников есть только у АСВ, которое добилось в британском суде ареста заграничных активов основателя Межпромбанка Сергея Пугачева. В этом же суде удалось добиться аналогичного решения и "Трасту", а теперь там будет рассматриваться иск о возмещении ущерба на сумму $830 млн: "Траст" считает, что бывшие владельцы выдавали кредиты собственным компаниям в офшорах. С рядом кипрских компаний, связанных с бывшими собственниками, "Траст" судится в московском арбитраже: по информации "Интерфакса", общая сумма исков составляет более 37 млрд руб.

Другой прецедент — повторный конкурс на санацию. "Открытие" уже обращалось за "добавкой" финансирования, однако ЦБ и АСВ теперь считают, что выделять дополнительные средства без конкурса не следует. Если "Открытие" получит запрашиваемые 47 млрд, санация "Траста" станет крупнейшей в истории (174 млрд руб). Пока рекордсменом является Мособлбанк, на санацию которого выделено более 172 млрд руб.

Итоги конкурса, как ожидается, будут подведены 17 июня. Из крупных финансово-кредитных организаций интерес к нему проявил Альфа-банк. Как сообщили в пресс-службе "Открытие холдинг", группа тоже примет участие в конкурсе. А это значит, что ЦБ не имеет серьезных претензий к процедуре финансового оздоровления, проводимой "Открытием", а значит, и санатора сменит едва ли. "Если "Открытие" останется санатором "Траста" и не получит на это дополнительных денег, с финансовым оздоровлением группа, безусловно, справится, ресурсы у нее большие, проблема только в том, окажется ли тогда этот проект для "Открытия" рентабельным",— отмечает управляющий партнер НАФИ Павел Самиев.

Санация "Траста" и выделение на нее дополнительного финансирования между тем вызвали претензии Генпрокуратуры. В апреле она направила в ЦБ представление, отметив, что регулятором в принципе не разработаны критерии отбора инвесторов, а возможности, порядок и основание для дополнительного финансирования никак не ограничены. "Главная претензия ко всем этим историям с дополнительным выделением денег — это полная непрозрачность всего процесса санации",— соглашается Павел Самиев.

В частности, непонятна ситуация с выплатами по тем самым кредитным нотам. По словам Радика Лотфуллина, который ссылается на план участия АСВ в процедуре банкротства "Траста", деньги на выплаты держателям нот были заложены в плане санации. Согласно отчетам банка, в 2015 году он зарезервировал под эти цели 27,1 млрд руб. Однако в мае зампред ЦБ РФ Михаил Сухов заявил, что банк может получить частичную компенсацию потерь по кредитным нотам. В общем, были ли деньги и где они — большой вопрос.